Меч Господа нашего-4 [СИ] - Александр Афанасьев

Почему, когда мы помогаем людям обрести свободу от тиранов — они с радостью становятся рабами Аллаха? Неужели арабы — это нация, которая не может не быть рабами?

Никакими беженцами тут и не пахло. Вооруженные мужчины, автоматы, пулеметы, гранатометы. Он видел местных жителей, в основном женщин, чернокожих. Видимо, похищенных и использующихся для работ в лагере и для сексуальных целей.

Он видел машины, вооруженные крупнокалиберными пулеметами — в одном месте они просто стояли, в другом их ремонтировали. Он видел стрельбище, на котором упражнялись в стрельбе с основном молодые люди. Инструкторы были… скорее всего иракцы, со времен Саддама в этой стране принято носить только усы, но не бороду, в то время как салафиты носят бороду без усов. Он увидел что-то, напоминающее то ли информационный центр, то ли штаб, то ли еще что. Большая советская палатка, возле которой стоял портативный генератор и часовой с автоматом Калашникова. Все это — он видел в Афганистане, Ираке — а вот теперь видел в Судане. Это — расползалось. Но была маленькая разница. Если проехать пятнадцать миль до границы — то на той стороне он должен был исполнять другой приказ, поддерживая этих в их борьбе против тирании Каддафи.

И как это понимать?

Он видел. Снимал. Потом достал небольшую видеокамеру, включил максимальный электронный зум и отснял два ролика по десять минут каждый. Потом — тщательно упаковал аппаратуру.

— Уходим.

Пригибаясь, они метнулись вниз, к подножию холма. Разгребли песок, скатали маскировочную сеть и откопали кроссовый мотоцикл КТМ с двигателем двести пятьдесят кубических сантиметров и сидением на двоих. Майор запустил мотор и сел вперед, Стю упаковал винтовку, к которой он относился не менее трепетно чем майор — к выданной ему аппаратуре, сел назад. И они покатили по пустыне…

Два пикапа Тойота — они припарковали примерно в трех милях отсюда, кормой внутрь, носами наружу, чтобы можно было быстро ехать. Натянули маскировочную сеть, поставили несколько мин-ловушек. Сейчас один из оставшихся в лагере — гнезде, как они его называли — САСовцев готовил ужин. Второй стоял на стреме с пулеметом.

— Что новенького? — спросил майор, отряхиваясь от песка. При езде по пустыне песок был сущим бедствием, если не прикрыть рот и нос — то пятиминутная поездка может дать воспаление носоглотки…

— Группа Кроули подтвердила выход к Мушкетеру-один — ответил САСовец, колдуя у небольшой туристической горелки — у них все в норме.

— У нас тоже. Что на ужин?

— Баранина со специями, сэр. И чай.

— Черт бы побрал эту баранину…

Майор слишком долго был на востоке — и если для обычного англичанина баранина была приятной экзотикой — то у майора она в печенках сидела…

— Свежее мясо, сэр… — сказал Стю — это лучше, чем жрать паек.

Баранину они купили на базаре в приграничье, на несколько дней. После того, как полыхнуло в Алжире, Египте, Ливии — здесь было настоящее вавилонское столпотворение, столько новых лиц, что еще одно никого не удивляло. И парень в арабской одежде, бородатый, знающий арабский и имеющий немного засаленных долларов — запросто мог разжиться и мясом и всем чем нужно без лишних вопросов.

— На твой вкус, Стю…

Майор достал из кабины Тойоты станцию связи, которая сейчас представляла собой ноутбук со шнуром для подключения спутникового телефона в качестве модема. Через переходник — майор подключил сначала фотоаппарат, потом видеокамеру и сбросил полученную информацию на компьютер. Набрал сопроводительное письмо, в котором указал что они видели парня с ракетной установкой Стрела и установленные на автомобилях тяжелые пулеметы. Потом — зашифровал информацию шифровальной программой НАТО, разделил ее на десять частей и поставил на пересылку в штаб операции Odyssey Down. Все это выглядело как отправка электронной почты — несколько минут работы на компьютере — и около ста мегабайт информации ушло к адресату. Когда майор убедился, что информация ушла, и получил подтверждение о принятии — он стер ее сначала с жесткого диска компьютера. Потом вставил новые карты памяти в видеокамеру и фотоаппарат — эти будут храниться в специальном кейсе, где их легко уничтожить.

Еще двадцать лет назад — переправка такой информации заняла бы пару дней и была бы связана с риском для жизни.

— Чай, сэр…

Майор принял чашку чая, взяв ее обеими руками, по-арабски. Темнело и темнело быстро. Минут через пять — стемнеет окончательно, не будет видно уже ничего. Надо выпить чая, поесть и ложиться спать до того момента, как придет время дежурить…

Зазвонил спутниковый телефон. Майор взял трубку.

— На приеме.

— Ральф, это Генри. Мы с вами виделись несколько дней назад на палубе корабля, помните?

По спутниковому телефону разговаривать можно было как по обычному мобильному.

— Да — майор вспомнил высокого очкарика-аналитика.

— Вот и отлично. Мы расшифровали присланную вами информацию, она полностью совпала с нашими разведданными. Готовность два — завтра к одиннадцати по Гринвичу.

— Принято.

— Удачи, сэр.

Аналитик отключился.

— Штабом принято положительное решение — пояснил майор — завтра эти парни получат сюрприз…

— Что-то быстро, сэр. Обычно надо посовещаться пару дней.

— Может быть, кого-то из политиков прошиб понос…

И все захохотали…

— Тридцать майк, сэр.

— Есть тридцать майк. Браво-три-три что у вас?

— Готовы двигаться, сэр. Лагерь свернут.

— Тридцать майк.

— Есть тридцать майк, сэр.

Тридцать минут до удара. Капитан посмотрел на часы, потом начал проверять лазерную систему наведения на цели. Возможно, сегодня они не победят зло — но мир определенно станет лучше, как завалят этих гадов.

— Черт… — пробормотал Стю и пошевелился, поудобнее прилаживаясь к винтовке.

— Что там?

— Несколько машин. Идут к лагерю…

Майор взялся за фотоаппарат — им он должен был подтвердить последствия удара.

— Где?

— Слева, сэр. Идут от границы…

Несколько машин, в основном Ланд Круизеры старой и новой модели и пикапы — быстро шли по ухабистой дороге по направлению к лагерю.

— Ублюдки…

Майор достал спутниковый телефон, по которому можно было и просто позвонить и переслать информацию, используя его в качестве пустынного модема.

— Одиссей-восемь, это Браво-три-один, прошу срочной связи. Одиссей-восемь, это Браво-три-один, прошу срочной связи.

В трубке раздался едва слышный щелчок переключения.

— Браво-три один, это Одиссей восемь, что у вас?

— Одиссей восемь, это Браво-три один, наблюдаю колонну машин, движущуюся по направлению к объекту Мушкетер-два из пограничной зоны. Восемь машин, внедорожники и пикапы. Возможно, в колонне следует цель высокого приоритета, как поняли.

— Вас понял, жду информации.

— У них флаги на машинах — пробормотал Стю — ливийский и джихадистов.

— Одиссей восемь, дополнительная информация, на машинах ливийский флаг и флаг исламских экстремистов.

— Вас понял, вы можете передать мне картинку?

— Так точно, Одиссей восемь, удерживайте канал…

Майор через шнур-переходник подключил телефон к фотоаппарату, запрограммировал телефон на передачу данных сплошным потоком…

— Машины в западной части лагеря. Машины останавливаются…

На экране телефона — загорелось подтверждение контакта — система готова к передаче данных в режиме реального времени.

— Из машин выходят вооруженные люди. Вижу АК-47, пулеметы и ракетные установки. Устанавливают периметр…

Майор навел фотоаппарат и начал нажимать на кнопку спуска раз за разом. Каждый раз сформированные аппаратом фотографии тут же передавались по каналу спутниковой связи в центр операции.

— Вот… черт.

— Что там?

— Сэр, наблюдаю приоритетную цель, повторяю — приоритетная цель. Бедуин — в моем прицеле…

— Продолжай наблюдать, держи его в прицеле.

— Есть.

Если бы это были пятидесятые годы — майор просто отдал бы приказ — и опытного джихадиста, установленного командира нарождающегося в соседней стране исламского террористического подполья просто не стало бы. А вместе с ним — не стало бы и проблем, какие он создавал самим своим существованием. В пятидесятые годы — не было снайперских винтовок пятидесятого калибра, позволяющих поразить цель с расстояния в милю — но было кое-что другое. Была вера в то что белые люди самим Богом посланы чтобы окультурить эти земли, была твердая уверенность в правильности того что делаешь и была … наверное, честь. Иначе это не назовешь. Это сейчас — каждый, делая дело, думает, как будет потом оправдываться за него…

Майор нажимал на спусковую клавишу фотоаппарата со скоростью один раз в секунду — и снимки один за другим уходили в штаб.